Переделки - пародии на известных поэтов

[mouse 462]

Какие у нас славные дороги...

Нострадавус

Какие у нас "славные" дороги...

И как "умны" порою дураки...

Знать сами мы и жАлки, и убоги,

раз правят нами только мудаки.

 

Как сих вещей порядок нам разрушить?

С чего и как по новому начать?

Как научится совесть свою слушать

и ложь от правды зорко отличать?

 

Начнём с себя, не будем пальцем тыкать -

в того, кто больше нас здесь виноват.

Начнём с себя, не будем больше хныкать -

как жить в стране, где кражи и разврат?

 

Начнём хотя б с того, что перестанем -

гадюшник круглосуточно смотреть,

а лучше классиков родных перечитаем ,

что не смогли мы раньше рассмотреть...

 

По глупости иль нашему зазнайству,

а может быть и просто было лень -

присущему нам очень разгильдяйству,

что нашу жизнь пускает набекрень.

 

© Copyright: Нострадавус, 2016

Свидетельство о публикации №116031606064 

[Завулон 2 909]

Программистские лимерики...

Жрец, работавший в храме Осириса,
Жертвой стал резидентного вируса,
И всю ночь до рассвета,
Проклинаючи Сета,
Отскребал этот вирус с папируса.

 

***

Раз народу афинский тиран
Приказал перейти на Фортран,
Но во гневе народ
Собрался у ворот
И скандировал: "No pasarán!"

 

***

Говорят, император Нерон
С юных лет невзлюбил Celeron:
У процессора–крошки
Обрывал он все ножки –
Вот такой был жестокий Нерон!

 

***

Комп у Ричарда Львиное Сердце
Был всего 33 мегагерца,
Правда, Ричард притом
MFM–ным винтом
Мог любого убить иноверца.

 

***

Инквизитор сеньор Торквемада
Программистов сжигал без пощады,
Утверждая: "Оне
Предались Сатане,
Изучают зане язык Ада!"

 

***

Как–то раз на макушку Ньютона
Глючный Apple свалился с балкона.
Был бы сделан покруче,
Не страдал бы падучей –
И остался бы мир без закона!

 

( ©, из интернета )

[Завулон 2 909]

Исполняется с пафосом на мелодию песни "Товарищ Песня"
(из к/ф "Как закалялась сталь")

Я пиво пил и пИсал регулярно,
Но без тебя б не сделал и глоточка...
Так выводи всегда мочу исправно,
Товарищ Почка, товарищ Почка!
Так выводи всегда мочу исправно,
Товарищ Почка, товарищ Почка!

Я знаю точно, рано или поздно,
Я алкоголем буду изувечен,
Но ты ведь не изменишься циррозом,
Товарищ Печень, товарищ Печень!
Но ты ведь не изменишься циррозом,
Товарищ Печень, товарищ Печень!

Я часто протирал штаны, не скрою,
И спортом я, увы, не занимаюсь,
Но ты ведь не поддашься геморрою,
Товарищ Анус, товарищ Анус!
Но ты ведь не поддашься геморрою,
Товарищ Анус, товарищ Анус!

Трудись исправно век на благо бабам
И ровно стой, на сторону не кренясь!
Не быть тебе морщинистым и слабым,
Товарищ Пенис, товарищ Пенис!
Не быть тебе морщинистым и слабым,
Товарищ Пенис, товарищ Пенис!

Я чувствую себя почти счастливым,
И тонус поднимается все выше.
Ты только не съезжай так торопливо,
Товарищ Крыша, товарищ Крыша!
Ты только не съезжай так торопливо,
Товарищ Крыша, товарищ Крыша!

[mouse 462]

Зовёт на пир султан,
В свой хлебосольный град,
Всех братьев-мусульман…
Той вести каждый рад!
Но, вот попасть на пир,
Не просто заглянуть,
А чтоб увидел мир
Талант, какой-нибудь!

Строга у входа стража,
Ведь пир такой — однажды!
Не пролетит и муха,
Востры, и глаз, и ухо…

Гончар покажет ремесло,
Ходули у кого-то,
Обломит пальцем кто весло —
Откроют в град ворота.

Талантов многих был успех.
И каждый чем-то важен…
Влюблённых пара, позже всех,
Предстала перед стражей.

И на вопрос: «Что можешь ты?», —
Он дичь достал стрелою…
Она же, дивной красоты,
В смущеньи пред собою.

Ведь ей одной самой решать,
Что страже говорить…
Промолвила, едва дыша:
«Умею я… любить!»

Султан услышал этот глас.
И сам растерян был.
Есть в том талант для всех, для нас?
Кто бы вопрос решил?!

Ему, султану, суждено,
(Подсказки уж не жди),
Решить за стражников одно…

Хоть был и, далеко не прост,
Ребром поставленный вопрос,
Вдруг… молвил: «Проходи

[blondex 362]

Позабыты нами начисто,
 Все домашние задания
 Кто теперь сидит за партою,
 За четвёртой у окна.
 Вышли замуж наши девочки,
 Поженились наши мальчики
 Для которых просто напросто,
 Стала классом вся страна.

 Через столько лет и времени
 вечером на сайт и поутру
 Письма пишем одноклассникам,
 Встреча вся на точку ру.
 Друг за другом мы по – прежнему,
 Повзрослевши одноклассники
 Тех, которых география за собою увела.

 Стали бабушкой и дедушкой,
 Наши девочки и мальчики
 Вспоминают жизнь ту школьную
 Внучку за руку ведя.
 Коридор и класс как в юности
 Лишь добавилось им мудрости.
 Передали эстафету мы,
 Парту ту, что у окна.

 © Copyright: Светлана Алексеевна Грабовская, 2010

[blondex 362]

Плачет курочка в скороварке,
Пряча голову под крыло,
В скороварке темно и жарко,
В скороварке ей западло.

В скороварке темно и жарко,
В скороварке ей западло.

Не познавшая в жизни счастья,
Не успела снесни яйцо
Вся в слезах и в томатной пасте
Перемазанное лицо.

Вся в слезах и в томатной пасте
Перемазанное лицо.
 

[mouse 462]

Ода гадости
Веселые Пародии

Я выходил из любых передряг.
Вышел с роддома — три килограмма.
Видимо, свыше мне послан был знак,
И первым словом было не «мама».

«Гадом» в глаза называл я врача
Который иголкой нащупывал вены,
Также назвал я того Ильича,
С именем Вова, фамилией Ленин.

Так справедливо назвал я змею
Пьющую сок или яд из бокала.
«Гадостью» я называл жизнь свою,
И весь народ, от велика до мала.

«Гадость» плескал я в граненый стакан
И выпивал морщась от отвращения.
Так обозвал я наш месячный план
И получил, как итог, увольнение.

«Гадами» звал представителей власти
Из телевизора слыша их речь.
Также назвал своей Родины части,
Которые надо любить и беречь

Я выходил из любых передряг
Ночью и днем, по заборам и крышам.
Однажды вдруг понял, что что-то не так
Когда из окна, а не в двери, я вышел.

Теперь, большей частью, я все же молчу.
И лишь темной ночью, страшно и гулко: —
«Гады» вы все, — я вам вслед прокричу
Ветром, во мраке пустых переулков.

© Copyright: Веселые Пародии, 2018
Свидетельство о публикации №118102605214 

[Завулон 2 909]

 Письмо третьеримскому другу

Eheu fugaces, Postume Postume.
(Эх, Постум, Постум)
(Гораций)

Нынче ветрено и волны бьют о сваи,
Всё иначе здесь, совсем не так, как прежде.
Листья падают, почти не вызывая
Аналогии с падением одежды.

Зелень лавра, доходящая до дрожи,
Над челом моим колышется от ветра.
Плед накину, утеплённые калоши
И сапожки из тарентинского фетра.

Скоро осень, не ревут уже тюлени,
До весны не будет криков пеликаньих.
Только мух вокруг согласное гуденье,
Но отмахиваться сил нет, ни желанья.

*
Коротаю вечер с амфорою джина
Да бутылкою бордосского сотерна.
Гляну в зеркало и вижу лишь руины.
Вид, конечно, очень варварский, но верный.

Приезжай, до декабря успеешь, Постум,
Постелю тебе в саду, ведь мы не баре.
Будешь сливами питаться, как опоссум,
Про Васильевский мне тренькать на гитаре.

Я слыхал, у вас с гитарами гетеры
Стих уродуют мой двенадцатисложный.
Здесь, в Валенсии, какие адюльтеры?
Мне от мах уже отмухиваться тошно.

*
Что в престольной? Мягко стелют? Спать не жёстко?
Слышал я, сидит купец у вас толковый.
Он тирана, бают, гладил против шёрстки,
Недоимок утаивши на целковый.

Погулял – и на свои вернулся круги,
Не в Тюмени заседает, а в темнице.
Говорят, что олигархи все ворюги,
Но ворюги мне милей: родные лица.

*
Как там Цезарь новый? Снова интригует?
Ты здоров ли, друг мой, как твой Инситатус*?
В Думу въехать бы на нём в парчёвой сбруе,
Там пора восстановить и кво, и статус.

Кто в Кремле, в колонном зале чьи портреты
На стенах висят, кого в премьеры прочат?
Как на юге, в Дагестане или где там,
Неужели до сих пор в сортирах мочат?

*
Впрочем, что мне, я отшельник и затворник,
Будут книги, будет день и будет пища.
Я пошлю тебе засиженный свой сборник,
Мухи редко ошибаются, дружище.

Понт волнами камни точит у барьера,
Судно бьётся о скалу на горизонте.
На скамейке – тени Плиния с Гомером
Обсуждают книгу Бродского "О понте".

Хорошо, мой друг, до середины прожив,
Впасть в неслыханную ересь гекзаметра.
Зелень лавра, доводящая до дрожи,
Шевелюру прикрывает мне от ветра.

( ©, И.Южанин)

[AndreyLu 512]

Когда в ясный день обхожу я жилище почтенной матроны,
Родившей супругу мою, что изгибами стана способна затмить Афродиту,
Стремлюсь показать, сколь искусен я в жанре комедий,
Просунув могучий приап сквозь витую ограду
Иль дерзко явить афедрон цвета бронзы на фоне колонн белоснежных.
 

[Завулон 2 909]

@AndreyLu,  , ох уж этот тёщин дом... в японской поэзии тоже подобное встречается:

Не выходите, гейши,
Замуж за Йокодзуну -
Лотос большой у него...

))))

[oledant 124]

3 часа назад, Завулон сказал:

@AndreyLu,  , ох уж этот тёщин дом... в японской поэзии тоже подобное встречается:

Не выходите, гейши,
Замуж за Йокодзуну -
Лотос большой у него...

))))

... вместо фигового листочка.
Не допит ещё чай,
А на свет хотят сын да и дочка...

[Alek-san 3]

декабрь. налить и сразу выпить
и не подумать закусить
и громче самой нудной выпи 
сидеть и под гитару выть
петь песни Цоя и не Цоя
соседям не давать покоя
и не давать стране угля
хандря, рыдая и гугля
искать чернил для февраля
декабрь, налить....

[mouse 462]

И коронавирус не пройдет!

Поэт Песенник Сергей Ерошенко

Переделка песни " Три танкиста" (музыка братьев Покрасс, сл. Б. Ласкин)
 

На границе снова много брани,
Каждый третий вспоминает мать.
Никого из города Ухани
К нам в страну велели не пускать!

Дан приказ – заслон поставить прочный,
Не впустить в Россию эту дрянь,
И со всей земли дальневосточной.
Отослать китайцев всех  в Ухань.

Там живут – разведка в том порука,
Нерушимой, крепкою семьей,
Три заразы, три опасных друга.
Новый вирус, птичий и свиной!

На траву легла роса густая,
Люди там теперь как мухи мрут.
Почему там жизнь идет такая?
Потому что водку там не пьют!

Нам разведка доложила точно:
Пить не будешь – будешь заражен,
И покинешь этот мир досрочно,
Не поставив вирусу заслон!

Пусть пугают из Ухани сводки,
В плотных масках ходит весь народ..
Мы нальем себе стаканчик водки
И коронавирус не пройдет!

Выпьем и врагу придется туго!
Дух в телах проснется боевой!
И погибнут три коварных друга:
- Новый вирус, птичий и свиной!

 

© Copyright: Поэт Песенник Сергей Ерошенко, 2020
Свидетельство о публикации №120013001596

[Завулон 2 909]

Очередное на тему Бродского (ну и европейских холодов)))

МЭЙЛЫ РУССКОМУ ДРУГУ

"Нынче ветрено, и волны с перехлёстом,
Скоро осень, все изменится в округе..."
(©, И. Бродский, "Письма римскому другу")

Нынче холодно, и в доме плохо топят,
Только водкой и спасаешься, однако...
Я не знаю, Костя, как у вас в Европе,
А у нас в Европе - мёрзнешь, как собака.

Приезжай, накатим спирту без закуски,
И почувствуем себя богаче Креза –
Если выпало евреям пить по-русски,
То плевать уже, крещён или обрезан.

Я сижу за монитором. Тёплый свитер,
Уподобившись клопам, кусает шею,
В голове кишат мечты про аква-виту –
Лишь подумаю, и сразу хорошеет.

*

За окном, в снегу - империи обломки,
Пёс бродячий их клеймит мочою жёлтой.
Знаешь, Костя, раз сидим на самой кромке,
То уж лучше бы в штанах, чем голой ж0пой.

И приличней, и не так страдает анус,
И соседи-гады сплетничать устали.
Никуда я не поеду. Здесь останусь, –
Мир и так уже до дырок истоптали.

Близко к вьюге – далеко от Калиюги.
Как сказал мне старый хрен у ресторана:
"Все жиды и губернаторы – ворюги!"
Взгляд, конечно, очень варварский и странный.

*

Был в борделе. Думал, со смеху не встанет.
Дом терпимости эпохи Интернета:
Тот к гетере, этот к гейше иль к путане...
Заказал простую бл*дь – сказали, нету!

Поживём ещё... А там и врезать дуба
Будет, в сущности, не жалко. Может статься,
Жизнь отвалит неожиданно и грубо,-
Всё приятнее, чем гнить вонючим старцем.

Сядем где-то между Стиксом и Коцитом,
На газетке - сало, хлеб, бутылка водки,
И помянем тех, кто живы: мол, не ссы там!
Все здесь будем. Обживёмся - вышлем фотки.

*

Холод стёкла заплетает кружевами.
В щели дует. Как всегда, забыл заклеить...
В старом скверике февраль переживает
И, ссутулившись, метётся вдоль аллеи.

Календарь китайский с рыбками. Сардины
Или шпроты – жрать охота, вот и грежу.
Подоконник белый. Белые гардины.
В кресле – я. Ещё бываю злой, но реже.

(©, Олег Ладыженский)

[Завулон 2 909]

Ответ римского друга
(Памяти  Иосифа  Бродского)

               
Здравствуй,  Плиний!  Получил  твое  письмо  я,
Прочитал,  как  “эпитафию  на  прах  мой”.
А  гонцу,  что  мне  принес  его  в  покои,
заплатил  я  золотою  тетрадрахмой.
Я  давно  не  веселюсь  уже  с  гостями,
Плохо  сплю - тревожит  судорога  в  теле...
Вечный  город  вечно  полон  новостями,
о  которых  слухи  к  вам  не  долетели.

Нынче,  Плиний,  нам  уже  не  до  застолий,
Было  время - да  покрылось  слоем  пыли!
Новой  власти  покорился  Капитолий!
Нету  больше  императора - убили!
Цезарь  умер  от  меча  любимца  Марка,
под  колоннами  всесильного  Сената.
Триумфальная,  цветами  дышит,  арка:
Рим - готовый  присягнуть  триумвирату!

Как  они  теперь  напыщенны  и  важны,
И  не  чуют  приближения  расплаты...
На  богов  надежды  мало - все  продажны -
потакают  и  убийству,  и  разврату.

***

В  нижнем  городе  свирепствует  холера,   
косит  семьи  бедноты  и  прокаженных,
Говорят,  уже  пробралась  на  галеры...
А  гетеры - целомудренней,  чем  жены.
За  стеной  стучат  тяжелые  копыта:
Рим  воюет  за  “великие”  идеи,
но  не  в  Ливии - она  давно  разбита,
нынче  наши  легионы  в  Иудее.

А  вчера,  когда  поднялся  я  на  Форум,
повстречалась  мне  знакомая  гадалка,-
Вижу  Рим,  сказала  мне,  сожженным  скоро, -
Пусть  горит,  его  нисколечко  не  жалко!
Воды  Понта  лижут  ноги  кипарисов...
Берег  Тибра  все  грязнее  и  угрюмей...
Право,  Плиний,  мы  несчастнее,  чем  крысы,
в  корабельном,  плотно  запертые,  трюме.

Я  уже  почти  на  полпути  к  погосту,
И  аресты  безразличны,  и  измены...
Клонит  голову  в  бессилье  друг  твой,  Постум...
Красный  мрамор - перерезанные  вены...

(©, Владимир Вайнштейн)